К вопросу о правовой природе вознаграждения арбитражного управляющего

Исследуя проблематику начисления вознаграждения управляющего, я наткнулся на интересную позицию судебной практики по вопросу начисления процентов по статье 395 ГК РФ на сумму несвоевременно уплаченного вознаграждения. Признаться честно, я раньше вообще этим вопросом не задавался, просто принимал отсутствие процентов как данность.

Знакомство же с актуальной практикой меня некоторым образом озадачило. Для примера приведу отрывок из постановления Арбитражного суда Северо-Западного округа от 15.04.2021 N Ф07-3939/2021 по делу N А56-37328/2016: «В настоящем деле должник находится в процедуре банкротства, то есть в специальном правовом режиме, возникшем в связи с невозможностью рассчитываться по своим обязательствам перед всеми кредиторами. Таким образом, право на получение арбитражным управляющим вознаграждения за проведение процедуры банкротства, предусмотренное нормами Закона о банкротстве, не относится к гражданско-правовым обязательствам должника, соответственно, положения статьи 395 ГК РФ в данном случае не применимы». Такой подход к снаряду не исключение, но вполне оформившееся правило. Его разделяют суды и в иных округах нашей необъятной родины (см., например, постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 20.12.2022 N Ф06-719/2015 по делу N А65-3265/2014 или постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 16.08.2023 N Ф04-5972/2022 по делу N А03-14398/2021). И в целом не начисляются, да и бог бы с ними. Подход вполне рациональный и имеющий право на существование. Но есть нюанс. Обратимся к позиции Верхового Суда РФ по поводу начисления процентного вознаграждения управляющего, изложенной в Деле общества Русский Нобель (определение СКЭС Верховного Суда Российской Федерации от 09.12.2024 N 307-ЭС24-13734 по делу N А56-137087/2019): «В статье 20.6 Закона о банкротстве закреплено право арбитражного управляющего на получение вознаграждения, которое состоит из фиксированной суммы и процен